Исследователи Школы общественного здравоохранения им. Мейлмана при Колумбийском университете опубликовали данные, посвященные гендерным вопросам во эпидемии COVID-19.[1]
Результаты показали, что во время карантина насилие в семьях резко возросло. Например, полицейский участок в китайской провинции Хубэй зафиксировал утроение количества сообщений о бытовом насилии в феврале 2020 года. Другие сообщения свидетельствуют о том, что полиция неохотно вмешивалась и задерживала преступников из-за вспышки болезни, вызванной COVID-19 в тюрьмах.
Кроме того, ученые отметили, что гендерные нормы и роли, отводящие женщин в сферу ухода, ставят их на передний план во время кризиса, что приводит к большему риску заражения, в то же время лишая их защиты. Так, женщины обычно выполняют три четверти неоплачиваемой работы по уходу, включая профилактику заболеваний в семье и уход за больными родственниками. Сегодня в мире нет такой страны, где мужчины обеспечивают равную долю неоплачиваемой работы по уходу. Однако при этом именно женщины работают на переднем крае здравоохранения. Их большинство среди фармацевтов, медсестер и санитарок, обеспечивающих уход за больными, а также немало среди врачей. В провинции Хубэй среди работников здравоохранения, непосредственно работающих с пациентами, женщины составляли 90%.
Исследователи призывают правительства разных стран мира включить голоса женщин в борьбу с COVID-19. Признание, оценка, поддержка ролей представительниц прекрасного пола, а также предоставление им права голоса в глобальном управлении здравоохранением – вот, что, по мнению ученых, может уменьшить гендерное неравенство в этой ситуации.
Помочь женщинам могут также вполне конкретные шаги, например, организации телефонных и онлайн-сервисов психологической поддержки, служб экстренной помощи жертвам домашнего насилия, предоставление телемедицинских услуг и пр.
Использованы фото Shutterstock/FOTODOM UKRAINE
- Neetu John, Sara E Casey, Giselle Carino, Terry McGovern. Lessons Never Learned: Crisis and gender‐based violence. Developing World Bioethics, 2020; DOI: 10.1111/dewb.12261
