Ярлык «бесплодная»
Расскажу собственную историю. Над первым ребенком мы с мужем безрезультатно «работали» около двух лет. По медицинским стандартам полтора года напрасных стараний уже дают право повесить на пару диагноз «бесплодие». Первое действие в таких случаях – проверка гормонального фона и поиск причины. Гинеколог-эндокринолог престижного всеукраинского центра, изучив мою гормональную карту, была безапелляционна: «При таких раскладах у вас детей не может быть в принципе, нужно лечиться». И выписала список-простыню из двух десятков препаратов. Но пока я пару месяцев настраивалась на лечение, тест на беременность выдал две полоски. Спустя положенный срок у нас родилась дочь, позже – симпатяга парень, а через пять лет – еще одна девочка. И как после этого относиться к понятию «норма» в медицине?
– Отклонения от гормонального стандарта – не повод записывать женщину в когорту бесплодных, – убеждена Елена Литвак, гинеколог-эндокринолог, кандидат медицинских наук.– У каждого гормона в женском организме есть свой четкий ритм производства, но равновесие это очень хрупкое. Регулярное недосыпание или постоянный стресс легко нарушают работу гормональной фабрики и менструальный цикл. И если гормональный фон был оценен в такой период, что в итоге вылилось в неприятный результат, лучшая рекомендация, – отдохнуть, успокоиться и пересдать анализы. Вероятно, что во второй раз отклонений от нормы не будет. Но даже если дисбаланс остается, например при распространенном сегодня диагнозе поликистоз яичников, забеременеть все равно можно. Гормональные нарушения динамичны. В определенный момент все гормоны выработаются в правильном количестве, яйцеклетка созреет и зачатие произойдет. Правда, иногда нужной комбинации приходится ждать годами.
Скрытые инфекции
Знакомая пара всерьез рассорилась после того, как в анализах жены обнаружилась уреаплазма. Гинеколог прописал супругам сложный и дорогой курс лечения антибиотиками, и пошли внутрисемейные разборки: откуда взялась инфекция, если передается она в основном половым путем? Неизвестно, до каких масштабов разросся бы конфликт, если бы другой, более грамотный врач не объяснил паре суть так называемых скрытых инфекций.
– Сегодня уреаплазма, микоплазма и хламидии исключены из списка инфекций, передающихся исключительно половым путем, – объясняет Оксана Ромащенко, акушер-гинеколог, доктор медицинских наук, руководитель отделения гинекологии Украинского института сексологии и андрологии. – У 25–75% здоровых женщин, включая девушек без опыта половой жизни, эти возбудители, так называемые комменсалы, живут в уретре, влагалище и прямой кишке и являются частью нормальной микрофлоры организма. Во вредителей они превращаются в определенных ситуациях – при сочетании с другими инфекциями, на фоне сниженного иммунитета. И если женщину не беспокоят постоянные воспалительные процессы или вспышки цистита, нет смысла «выжигать» свою внутреннюю микрофлору антибиотиками.
Погоня за антителами
Одна из распространенных ошибок современных врачей, по мнению Ларисы Бойченко, врача-гастроэнтеролога, нутрициолога, кандидата медицинских наук, – гипердиагностика гельминтозов. Достаточно найти в анализе крови пациента антитела к гельминтам, как его тут же начинают лечить от глистов убойными для печени лекарствами. Хотя эти антитела могут остаться в крови как память о давно перенесенной болезни или случайном контакте с инфекцией – без каких-либо последствий (такое тоже случается). Точный вердикт насчет гельминтов можно вынести только по букету симптомов: увеличению уровня лейкоцитов и эозинофилов, утренней слабости и головокружению, повышенной активности ферментов печени. Но никак не по одному наличию антител. По тому же ложному принципу человека начинают спасать от гепатита, обнаружив в его организме антитела к этому вирусу.
– Буквально на днях я консультировала пациентку, пять лет лечившуюся от гепатита С, – рассказывает доктор Бойченко. – За это время была потрачена уйма денег и здоровья: ей вливали детокс-препараты, лечили от желтухи, откачивали в реанимации. Но после анализа ПЦР (полимеразная цепная реакция, которая выявляет ДНК вируса. – Авт.) выяснилось, что никакого гепатита у нее не было и нет, а есть хронический холецистит. Думаю, ошибка случилась из-за традиционного стремления врачей к перестраховке, умноженного на желание заработать на пациенте.
Медицина как искусство
Во время работы в Киевском диагностическом центре «Евролаб» Олеся Гетьман, семейный врач, кандидат медицинских наук, по десять раз в день сталкивалась с ситуациями, когда, судя по результатам анализов, человек давно должен быть мертв, но вот он – сидит напротив, улыбается и на самочувствие не жалуется. Или, наоборот, с анализами все о’кей, но пациент бледнеет, зеленеет и вот-вот потеряет сознание. Такие вещи – из разряда любимых случаев доктора Хауса – тех, которые объясняются достаточно просто. Во-первых, в лаборатории работают люди, которые тоже иногда ошибаются, да и аппаратура может сбоить. Во-вторых, нормы – понятие относительное. Да, их вывели, опираясь на тысячи повторяющихся результатов, но людей в мире гораздо больше, и далеко не все вписываются в заготовленные рамки. В-третьих, делать выводы врач должен, глядя на человека в целом, а не по набору симптомов. Ведь медицина в современной интерпретации – это искусство, в котором важны детали, индивидуальные качества, данные генетики, персонализированный подход.
– Когда время ограничено, а через врача идет большой поток людей, очень удобно работать по шаблонам и прописанным стандартам, но такое лечение бывает правильным только в двух случаях из десяти, – признается Олеся Гетьман. – Возможно, ситуация изменилась бы, если бы у нас на государственном уровне внедрили страховую медицину.
В Германии, например, врач не имеет права на ошибку: если его лечение неэффективно и пациент часто болеет, значит, у государства больше расходов, а врач теряет свою репутацию. Диагностируя у больного грипп, доктор в Германии никогда не назначит ему противовирусный препарат – побочных эффектов от такой терапии будет больше, чем пользы. Вместо этого он посоветует наблюдаться, больше пить и чаще проветривать помещение – и в 100% случаев будет прав. У нас же при подобных диагнозах многие врачи по-прежнему назначают кучу ненужных анализов и бесполезных препаратов, от которых человеку только хуже.
– Всем своим пациентам я говорю: «Не верьте мне безоговорочно!» Да, я стараюсь вам помочь изо всех сил, но я человек и тоже могу ошибаться, – признается Лариса Бойченко. – Ошибиться может даже суперпрофессионал, поэтому если вам поставили серьезный диагноз, первое, что вы должны сделать, – разделить услышанное на два и проконсультироваться еще минимум с двумя-тремя специалистами. Три мнения – золотое правило точного диагноза и адекватного лечения.
Меры для перестраховки от неправильного диагноза
- Сдать анализы минимум в двух лабораториях – для сравнения.
- Пообщаться на форумах с друзьями по несчастью, узнать живые отзывы о целесообразности и эффективности разных способов лечения.
- Узнать имя ведущего специалиста в интересующей области и проконсультироваться с ним.
- Не верить врачу, если он не предлагает несколько вариантов лечения.
- Не спешить начинать терапию. Даже если речь идет о серьезной болезни, не стоит на следующий же день затариваться дорогущими препаратами или ложиться под нож хирурга. При подозрении на рак в Германии врач предложит пациенту прийти через месяц и сдать повторные анализы, чтобы проверить правильность поставленного диагноза.
Использованы фото Shutterstock/FOTODOM UKRAINE
