— В обществе давно существует клише: «меланома – один из самых опасных видов рака кожи». Так ли это на самом деле?
— Это – миф. Есть куда более редкие и агрессивные формы рака кожи, но меланома – заболевание действительно очень коварное. Основная проблема в кажущейся простоте. Зачастую пациенты думают, что меланома – это небольшое новообразование на коже, которое достаточно просто удалить и навсегда забыть о диагнозе. Но это не так: меланома может метастазировать во внутренние органы, в головной мозг. Согласно данным эпидемиологических исследований, в 80% случаев новообразование возникает на интактной коже, без повреждений и патологических процессов, и только в 20% случаев можно говорить, что невус переродился.
Перспективы лечения напрямую зависят от того, когда меланому выявили. При нулевой или первой стадии прогноз очень хороший. Если лечение было начато поздно, то и картина будет совершенно другая.
— Какие проявления могут стать поводом для посещения врача-онколога? На что нужно обращать внимание?
— Много лет для отслеживания изменений в очагах пигментации рекомендовали пользоваться методом ABCDE: А (asymmetry) – асимметрия, В – край (border), С – окраска (color), D (diameter) –диаметр, E – развитие, или эволюция очага (evolution). Но это правило часто критикуют. Практически у всех есть невусы, которые соответствуют хоть одному из показателей метода ABCDE, но это не означает, что у каждого найдется меланома. Мне больше нравится другое правило диагностики – симптом «гадкого утенка» (ugly duckling).
— Как это?
— Сейчас объясню. У каждого на теле есть невусы. Все наши невусы имеют более-менее одинаковый рисунок. Например – маленькие круглые коричневые. Есть люди, которые имеют два вида невусов – маленькие коричневые плоские и более выпуклые, розово-коричневые. И если на этом фоне вдруг появляется какая-то родинка, которая отличается от остальных, – размером, цветом или формой, то это и есть тот самый «гадкий утенок», на который необходимо обратить внимание. Считается, что это правило куда более информативно и полезно в рутинной практике.
— Т.е. если родинка бросается в глаза – стоит обратиться к специалисту?
— Совершено верно. Но важно, чтобы она отличалась от других на теле именно этого человека. Не нужно свои родинки сравнивать с чужими.
— А кто должен направить пациента к профильному специалисту? И что делать, если семейный врач или врач-дерматолог не видят опасности, а интуиция подсказывает обратное?
— Если пациент заметил у себя новообразование, которое кажется ему подозрительным, то стоит обратиться к дерматологу. Сегодня в Украине вряд ли найдется дерматолог, у которого нет дерматоскопа, поэтому уровень диагностики у нас достаточно высок.
— А семейный врач? Сейчас от них зависит направление к профильным специалистам.
— Я бы не особо надеялась на семейного врача, т.к. он не всегда может распознать меланому. Особенно если идет речь, например, о беспигментной меланоме, которая может быть розового или телесного цвета. Дерматолог, вооруженный дерматоскопом, сможет ее распознать. И безусловно, нельзя идти с этой проблемой к косметологам, которые не имеют высшего медицинского образования.
Я рекомендую обращаться к классическому дерматологу, который при необходимости направит пациента к онкологу. Я пока в Украине не встречала ни единого семейного врача, у которого был бы в наличии дерматоскоп. Хотя, например, в Австралии, где меланома очень распространена, семейные врачи используют дерматоскопы очень часто.
— Насколько сложно диагностировать меланому и как именно это делают?
— Классические случаи легко диагностируются, а сложные могут требовать достаточно определенных знаний и навыков. Любой диагноз в дерматоонкологии требует гистологического подтверждения. На сегодняшний день стандартом диагностики является эксцизионная биопсия. Такой метод дает возможность подтвердить или опровергнуть диагноз.
Если меланома выявлена, то онкологов интересует такой параметр, как толщина опухоли и прорастание в глубину. Почему важна толщина? Потому что, базируясь на этом параметре, пациенту предлагают дальнейшее лечение и определяют стадию заболевания.
Но бывают меланомы, которые сложно диагностировать. Например, та же беспигментная, которая может выглядеть как просто изъязвленный узел. Бывают беспигментные подногтевые меланомы. Довольно часто такие пациенты долго лечатся у хирурга от панариция и, как правило, если хирург видит, что у пациента долго не заживает рана, то начинает подозревать меланому.
Есть меланомы не только кожи, но и слизистых. Например, меланома глаза. При меланоме глаза, в зависимости от локации, пациент может жаловаться на нарушение зрения, а может вообще не чувствовать никакого дискомфорта. А бывают локализации, при которых пациент даже не знает, что с ним происходит, ведь меланома не болит. У меня были пациенты, которые приходили, когда меланома начинала уже кровоточить.
Я очень благодарна Ольге Вадимовне Богомолец за то, что Украина присоединилась к общеевропейской кампании профилактики онкозаболеваний кожи «Евромеланома». Многие уверены, что главная цель Дня меланомы – диагностировать как можно больше случаев меланомы и рака кожи. Но это не так. На самом деле основная цель – это поднять информационную волну и заставить людей присмотреться к себе и обратиться к врачу.
— Вы могли бы воссоздать портрет человека, который рискует заболеть меланомой?
— Это светлокожие, светловолосые, рыжие, светлоглазые люди, у которых есть веснушки. Люди, которые, попадая на пляж, вначале сгорают, а потом загорают либо не загорают вообще. Люди, которые имеют большое количество невусов (более 100) на теле, люди, которые имеют больше 5 диспластических невусов. Также это люди, у которых в семейном анамнезе есть меланома. А еще это мужчины в возрасте 60+.
— Во время Дней меланомы многие медучреждения идут навстречу пациентам и проводят бесплатный прием. Насколько данные инициативы важны и насколько можно доверять таким диагнозам?
Один из лучших европейских дерматоонкологов Jean J. Grob, который предложил правило «гадкого утенка», как-то делал доклад по поводу Дня меланомы и высказал интересную мысль о том, что к онкологам идут люди с высоким уровнем тревожности, т. е. те, кто и так попали бы к врачу. А люди, которые этой тревожностью не страдают, как не ходили к врачам на профилактические осмотры, так и дальше не пойдут. И, наверное, в этом что-то есть.
Часто приходится сталкиваться с тем, что социально незащищенные люди слышат слово «бесплатно» и приходят. С одной стороны – это очень хорошо, что они пришли. А с другой – человек уже знал, что с ним что-то не так, чувствовал, что есть проблема и ждал Дня меланомы целый год. Но год – это очень долго. И меня это очень расстраивает. Главная цель Дней меланомы, как я уже говорила, – это информационная волна. У меня бывают пациенты, которые приходят уже после того, как эти Дни прошли. Они увидели социальную рекламу, прочитали статьи, с кем-то поговорили и поняли, что нужно обратиться к врачу.
— Как на ваш взгляд обстоит дело с диагностикой меланомы?
На мой взгляд, с диагностикой меланомы в нашей стране все очень неплохо. Безусловно, бывают врачебные ошибки, но они случаются везде и во всех без исключения странах. Единственная проблема в том, чтобы пациент все-таки дошел до врача, и чтобы тот поставил правильный диагноз.
Вторая проблема, с которой сталкиваются пациенты, более серьезная. Это доступ к современной терапии. На сегодняшний день очень небольшое количество людей могут позволить себе лечение современными препаратами. В мире таких пациентов лечат с помощью иммунной и таргетной терапии, но это не просто дорого, это очень дорого. Наше государство не берет на себя никаких финансовых расходов по лечению, пациент и его семья остаются один на один со своей проблемой.
Экс-замминистра Оксана Сивак: Клинические испытания на людях – это мировая практика
Выходом для украинских пациентов, особенно на 4-й стадии было бы участие в клинических исследованиях. И если раньше у нас КИ было ничтожно мало, то сейчас они начинают проводиться, и меня как врача это очень радует.
Читайте также: Главврач Национального института рака Андрей Безносенко: «COVID-19 – это заболевание с высоким процентом летальности,…
Использованы фото Shutterstock/FOTODOM UKRAINE
