Независимо от возраста
Страх «созидательный» заставляет действовать («бить или бежать»), дает энергию. Страх рефлекторный, инстинктивный или генетический, к примеру боязнь стихии, пауков, громких звуков или высоты, защищает от опасности. По-настоящему вреден страх пассивный, подавляющий, перерастающий в тревогу. Одно дело бояться собак только при встрече с ними, и совсем другое – постоянно опасаться, что вот-вот злобный пес появится из-за угла. В таких случаях нужна помощь специалиста.
Какой детский возраст самый «страшный»? Оказывается, все. Меняется только характер страхов. Некоторые начинают бояться сразу же после собственного зачатия в случае, если их родители всерьез подумывают об аборте. Это страх угрозы жизни, который может преследовать человека долгие годы. Первый страх после рождения закрадывается в детскую душу в 6—7 месяцев: в эти дни ребенок начинает ощущать свое отделение от матери. Незнакомое и пугающее чувство обособленности может выражаться в капризах, боязни других людей. Часто в таких случаях бабушки недоумевают: «Как будто подменили дитя! Раньше шел на руки к чужим, соседям, а теперь плачет. Наверное, сглазили». На самом деле пришло время для малыша познакомиться с одним из базовых страхов человечества, который будет неоднократно посещать его в течение жизни – страхом одиночества.
Взрослые тоже боятся
Боязнь остаться наедине с собой преследует ребенка вплоть до трехлетнего возраста и принимает самые разные формы: от страха пустой комнаты до ужаса перед потерей родителей. Один знакомый недавно признался, что до сих пор в глубине души травмирован поступком собственной матери: женщина отвезла его двух лет от роду на лето к бабушке в село и уехала, не предупредив и не попрощавшись. Хотела, как лучше – «чтобы не плакал», но вместо этого поселила в сознании ребенка ощущение брошенности, не пропавшее даже после возвращения домой.
Впрочем, в знакомстве с одиночеством есть и свои плюсы: преодолев страх, ребенок приступает к строительству личностных границ. Позже к первому базовому страху присоединиться второй – страх небытия или смерти. Он может проявляться боязнью засыпания («а вдруг не проснусь?»), страхом темноты, в которой можно раствориться и исчезнуть, или ужасом перед потерей родителей (что, если заболеют и умрут), пожаром или нападением разбойников. Помнится, для успокоения моего страха смерти родители уверяли, что к тому времени ученые обязательно придумают эликсир бессмертия, и все желающие смогут жить вечно. Правда, Елена Голубева не рекомендует вселять в детей иллюзию вечной жизни. К трехлетнему возрасту они, как правило, уже готовы принять тот факт, что все рано или поздно закончится. Конечно, страх смерти никуда не денется, но ребенок будет учиться жить с ним. Хотя излишний реализм (рассказы о погребении, кремации и т.п.) вряд ли облегчит свыкание с мыслью о неизбежном. Более эффективным действием обладает другое лекарство, специально придуманное людьми для таких случаев – религия. Почему бы по-доброму не пофантазировать с малышом на тему «куда мы все благополучно исчезнем после окончания срока, отведенного на земле»?
Интересно, что порой детские страхи пугают родителей не меньше, чем детей. Еще бы! Они заставляют ожить их собственные «скелеты в шкафу». Конечно, в отличие от малышей, за последние 20—30 лет мы научились защищаться от смутных мыслей. И все же, когда ребенок, явно не шутя, сообщает: «Под кроватью прячется ведьма» или спрашивает с надеждой: «Правда, я никогда не умру?» — становится как-то не по себе. К слову, родители поступают неверно, высмеивая детские страхи. Юмор – вне сомнений, мощное оружие против всего пугающего и непостижимого, но маленькому ребенку такая защитная реакция недоступна.
— Если вам хочется высмеять очередной детский «ужастик», — говорит Елена Голубева, — знайте, что столкнулись со своим собственным страхом, с которым так и не справились в детстве.
«Акушеры-гинекологи говорят, что сегодня на свет все чаще появляются «дети страха». При рождении у большинства младенцев отмечается гипертонус – все мышцы напряжены до предела. Эта деталь разительно отличает их от детей былых времен: еще каких-то 20—30 лет назад у подавляющего числа новорожденных отмечался гипотонус (вялость, пассивность, податливость). Современные дети рождаются «в позе боксера». Не успев появиться на свет, они уже готовы защищаться».
В черной-пречерной комнате…
Новая фаза страхов – фантазии на тему вампиров, монстров, зомби и прочей нечисти – начинается после четырех лет. Это самая благодатная и благополучная категория «страшилок», легко побеждаемых тем же оружием, что и породило их – детской фантазией. Темные углы – место обитания злобных троллей – можно побрызгать подкрашенной волшебной водой из пульверизатора и тем самым нейтрализовать врагов. Плюшевых зайчиков и мишек наделить свойствами «всемогущих защитников», которые будут охранять детскую кроватку всю ночь. Темноту можно разрушить светом фонариков, показать ребенку, как она отступает в их лучах.
Чаще всего страхи провоцируют необычные ситуации: переезд в новый дом, приход новой няни, кризис в отношениях между родителями. Но еще чаще их появление – «заслуга» самих взрослых. Родители, бабушки и дедушки обожают запугивать детей дядьками с мешками, в которых уносят непослушных малышей, строгими милиционерами, уводящими в участок шалунов, или монстром, мечтающим заполучить на ужин маленького хулигана. При виде акта детского непослушания в общественном месте сразу же находятся доброжелатели, предлагающие свои услуги по конфискации малыша. Так проявляется народная традиция, веками эксплуатировавшая детские страхи. Не учитывается лишь тот момент, что дети верят в эти «безобидные шутки». И в будущем «дядька с мешком» может трансформироваться в настороженное и недоверчивое отношение к окружающим. Гораздо безопаснее для психики ребенка потратить время на объяснение, почему в данной ситуации его поведение неприемлемо.
Один из самых очевидных страхов в возрасте от 6 до 11 – страх несоответствия. В эти годы у ребенка уже есть социальные роли – он школьник, лицеист, ученик музыкальной или спортивной школы. Самое кошмарное теперь – не оправдать ожидания родителей или учителей. Вот почему в этом возрасте дети часто начинают врать. Лучшее лекарство от этой болезни – дать понять ребенку, что его любят и принимают при любых обстоятельствах.
С 11 лет подросток сталкивается с другой данностью – трансформацией внешности. Он наблюдает стремительные перемены, происходящие с его телом, и плохо понимает, как теперь с ним обращаться. Почему на него так странно смотрят люди на улице? Видимо, он недостаточно хорош, его внешность не соответствует стандартам? По словам Елены Голубевой, это один из самых сложных страхов – физического несоответствия. Здесь родители мало чем могут помочь, в отличие от сверстников, которых одолевают те же самые мысли. Лечебная установка: в своих проблемах ты не одинок.
На этом этапе у многих появляется относительно новый детский страх – ощущение восприятия себя окружающими в качестве пассивного объекта, вещи, которой можно воспользоваться. Это страх манипуляции, навязываемый обществом. И снова тоска одиночества. Ее новая волна накатывает с 14 лет – возраста смены мировоззрения. Чтобы противостоять ей, подростки сбиваются в стайки. Верная позиция родителей: принимать и не критиковать. А потом дети превращаются во взрослых, их детские страхи подавляются, переходят на уровень тревожности.
Смешно, но я до сих пор не люблю засыпать последней в доме. Знание, что в другой комнате кто-то до сих пор бодрствует, действует ободряюще. Теперь перед сном я обещаю шестилетнему сыну, что буду сторожить его, пока он засыпает.
Читайте также: Почему дети обманывают? Советы психолога, как с этим справиться
Использованы фото Shutterstock/FOTODOM UKRAINE
